Память о войне не стирается и не тускнеет с годами. Люди, пережившие ее, помнят и бомбежки, и голод, и издевательства… И все же самые страшные воспоминания о военных преступлениях всю жизнь хранят люди, чье детство прошло в фашистской неволе.
В свидетельстве о рождении Нелли Емельяновны Царевой, в девичестве Будкиной, указано: город Хааг, Бавария, Германия. И если место ее рождения пришлось подтверждать документально, то статус малолетнего узника фашистских концлагерей засвидетельствовать так и не удалось…
В НЕВОЛЕ
Емельян Елисеевич и Евдокия Александровна Будкины и помыслить не могли, что появиться на свет их младшей дочери, как и старшим детям, уготовано не на родной земле, а в далекой стране, среди чужих людей, среди неизвестности и безысходности…
Молодая семья Будкиных из деревни Бовшево Краснинского района, что в двадцати с небольшим километрах от Белоруссии, была многочисленной: папа, мама и трое детей. Жили трудно, работали с утра до ночи за трудодни в колхозе и на личном подворье, но не жаловались, понимая, что только так смогут прокормить сыновей и дочь.
Летом 1941-го на Смоленщину пришел враг. Фашисты наводнили деревни, поселившись в домах крестьян, которым пришлось ютиться в сараях и других хозяйственных помещениях. В оврагах и перелесках укрывались женщины, дети и старики во время обстрелов.
Начался голод и болезни, но даже с этим людям удавалось мириться – земля предков давала силы и надежду пережить все трудности и невзгоды, а самая большая беда была еще впереди.
…В январе 1942 года, не дойдя до Москвы каких-то 30 километров, немцы бежали, сжигая на своём пути деревни, убивая мирное население и угоняя оставшихся в живых в плен. Эта же участь постигла и жителей д. Бовшево. Вместе с другими односельчанами семья Будкиных была отправлена в фашистскую неволю.
Их старшей дочери Надежде на тот момент исполнилось 10 лет, сыну Анатолию – 6, а младшему Коленьке – всего 3 года.
Понятно, что Нелля Емельяновна не знает ни о том, как ее самые близкие люди ехали на принудительные работы в Германию, не может помнить и то, как они возвращались. Об этом ей позже рассказали мама с папой.
…До Орши шли пешком, сопровождаемые грубыми надсмотрщиками с беспрерывно лающими собаками. Матери несли малых ребят на руках, дети постарше, вмиг повзрослев, старались не отставать, неся наспех взятые из дома пожитки и кое-что из еды.
Здесь пленников погрузили в товарные вагоны, закрыв их на железные засовы. Людей не выпускали даже по необходимости, и они вынуждены были испытывать не только муки голода и жажды, но и унижение.
Еды и воды не хватало, люди умирали десятками. Похоронить их не представлялось возможным, и тела сбрасывали на станциях прямо на перрон…
В Германии смолян привезли в распределитель г. Дахау, оттуда семья Будкиных попала к фермерам в город Хааг.
У хозяев был большой дом и немалое хозяйство с лошадьми, коровами, овцами. Будкиным и ещё нескольким семьям на всех выделили подсобное помещение для жилья и определили ряд обязанностей, которые каждый член семьи должен будет выполнять. Старшие дети тоже работали – пасли гусей и свиней.
Для людей, приспособленных к нелегкому крестьянскому труду, не было сложным рано вставать и поздно ложиться, на протяжении долгих месяцев работая на ферме и в хлеву.
Единственный сын хозяев погиб, и помощь русских пленных была для них как нельзя кстати. Они, как и многие простые труженики в разных странах, не оправдывали военных действий и, искренне скорбя, относительно лояльны были к своим работникам.
У детей и молодых и здоровых подростков регулярно проводили забор крови для нужд рейха. Здесь Будкины потеряли младшего трехлетнего сына, его убил немец в больнице. Намотав на руку ремень, он ударил им по голове ребенка, который заплакал, увидев в окно маму, пришедшую навестить его.
…Шла война, но жизнь не стояла на месте – одни умирали, другие рождались. Евдокия вновь готовилась стать матерью. Ее семья не голодала, но, привыкнув дома к несколько иному рациону, как-то женщина захотела картошки в мундире.
«Во дворе в чане варилась картошка, и мама так захотела картошки в мундире, что достала ее и стала есть, – рассказывает Нелля Емельяновна. – Что тут началось! Фермеры, увидев, что беременная ест грязную картошку, испугались, что она заболеет и тут же повели ее в дом и стали отпаивать кипяченым пивом. А потом забрали в дом и трудной работой больше не нагружали».
В феврале 1945 года на санях хозяйский работник повез Евдокию в больницу. Лежал снег, полозья легко скользили по укатанной дороге, и будущая мать поняла, что роды вот-вот начнутся. Она, стыдясь, пыталась объяснить кучеру, чтобы он ушел, но мужчина не понимал, что она ему говорила. Тогда женщина столкнула кучера с саней, и пока опешивший от неожиданности мужчина выбирался из сугроба, Евдокия родила девочку. Крик ребенка известил округу о своем появлении на свет.
«Какой будет твоя жизнь, моя кроха?» – думала женщина, утирая слезы.
ОСВОБОЖДЕНИЕ
В мае 1945 года пленных освободили наши войска. Бездетные фермеры, привыкнув к работящей семье, просили оставить грудного ребенка им, мол, девочка едва ли перенесет такую долгую дорогу, да и дома их встретит разруха. Разумеется, родители не согласились расстаться с младшей дочкой, и хозяева приспособили для перевозки сундук, насверлив в нем дырок. Он и стал первой колыбелью для маленькой Нелли, в которой малышку благополучно привезли на родину.
На Смоленщину прибыли лишь летом. К всеобщей радости их дом остался почти целым.
Нелля росла, в положенное время пошла в школу, вначале ходила в начальную за семь километров, а восьмилетку заканчивала уже в Катыни. Отучилась на ткачиху в Орше, немного поработала по специальности, а потом вышла замуж и с супругом Николаем Яковлевичем переехала в Белоруссию. В Катынь семья вернулась уже с двумя детьми.
Нелля Емельяновна работала связистом в воинской части, потом в колхозе, в детском садике поваром, а впоследствии вместе с мужем на авторемзаводе, Николай Яковлевич трудился в Белоруссии на брикетном заводе, в России работал в колхозе, на авторемзаводе.
Супруги воспитали сына и дочь, двух племянниц, а сейчас у бывшей узницы концлагерей четверо внуков и пятеро правнуков.
«У мамы очень легкий характер, она добрая, спокойная, всегда поддержит беседу, пошутит, в любой компании своя, умеет и спеть, и сплясать. На свадьбе у внука так пела старинные обрядовые песни, что все заслушались, – делится дочь Светлана Николаевна. – А так, как она болеет за детей и внуков, не умеет никто, готова помочь во всем и поддержать нас и советом, и делом».
«Нелля Емельяновна, про жизнь в Германии вы не любите вспоминать, а что для вас значит День Победы?» – спросила я у долгожительницы.
«Для всей моей семьи это праздник со слезами на глазах, как в песне поется. Великий день великого народа, дети которого выжили в неволе, а мужчины – на поле боя», – искренне ответила она.
Материнское тепло родной земли дает ей силы, как и ее предкам во все века, и потому Нелля Емельяновна свято верит, что эта страна, чьи потомки сегодня защищают свою Родину, обязательно победит.
Елена ТРУФАНОВА
Данный материал опубликован в рамках социально значимого проекта «И, как они, учись служить Отчизне».
